Барышева С.Г. Речевая характеристика как экзистенциальный статус героя в позднем творчестве Э. Хемингуэя
Вопрос об экзистенциальном статусе героя в художественном произведении возник давно, но и сегодня его изучение является одним из самых активно исследуемых направлений культурологических и литературоведческих изысканий. Мир персонажем воспринимается онтологически, что позволяет говорить о том, что речевая характеристика – важнейший критерий для обозначения позиции героя к окружающей действительности. В этой связи нам интересно проанализировать позднее творчество Эрнеста Хемингуэя.
В настоящее время творчество американского писателя Эрнеста Хемингуэя широко известно во всем мире. Существует много работ, затрагивающих разнообразные аспекты творчества писателя и рассматривающих его со всевозможных позиций, что порождает многочисленные непрерывающиеся споры в литературоведении. Рассмотрение данной проблематики дает более полное и ясное понимание позднего творчества писателя, тех вопросов внутренней жизни человека, которые затрагивает автор.
К позднему творчеству Эрнеста Хемингуэя можно отнести «нобелевскую» повесть «Старик и море» (1952) и две книги, которые были опубликованы после смерти автора – «Праздник, который всегда с тобой» (1964) и роман «Острова в океане» (1970).
Более подробно остановимся на романе «Острова в океане». Само по себе название может вызывать множество ассоциаций. В тексте присутствует прямая отсылка к экзистенциальному восприятию действительности через речь персонажа – Томаса Хадсона – художника, потерпевшего внутреннее поражение. Разгадывание аллюзивных, философских высказываний – отдельный аспект изучения творчества Хемингуэя. Противоречия, которые терзают душу героя изнутри, перекликаются с метаниями художников - экзистенциалистов ХХ века [Анастасьев 1988: 42]. Однако душевные переживания у Хемингуэя сопровождаются картинами природы. В связи с этим уместно будет упомянуть о том, что в основе описания природы у позднего Хемингуэя лежит архетип воды. Двойной мотив неестественной смерти непосредственно восходит именно к нему: самоубийство Сумасшедшего, который был унесен волной в море, и смерть в результате нечаянного случая, случившаяся с одиннадцатилетним мальчиком. В обоих случаях тела людей оставались ненайденными определенное время в результате действия стихии: «Я тогда нырял за ним несколько раз, но не мог найти, – сказал Роджер. – Было слишком глубоко, и вода очень холодная» [Хемингуэй 1987: 69]. Глубинные воды символизируют подсознательное; обильная вода забвения берет начало из страха перед «Великим Ничто» - пустотой загробного небытия. Забвение как синоним смерти - беспамятства, потери самосознания, которое символизирует мифологическая вода и потеря исторической и экзистенциальной памяти как забывание стоят в одном лексическом ряду.
В данном романе архетип играет смыслообразующую роль. Два раза возникает мотив дождя – независящее от человеческой воли явление имеет определенную эмоциональную нагрузку, хотя не разу не происходит в настоящем времени: « … на острове уже два месяца не было дождя. И комиссарский дом стоит сухой, как труха» [Хемингуэй 1987: 95]. И в упоминание о трупах, где дождь смыл какие-либо следы убийц невинных людей, дождь играет решающую роль: архетип Воды, проливающейся с небес как божий промысел, ограничивает действие, сужает экспрессивные рамки.
В ходе исследования возникает параллель с романом «Прощай, оружие!»: значимой деталью этого произведения является мотив дождя. Солнце светит всего два раза (когда есть надежда, что жизнь сделает новый поворот), и если речь идет о погоде, то это дождь – в сознании Фредерика навсегда останется этот образ, несущий безысходность, отчаяние, ответ на него заключается в самом романе. Ключевой образ дождя обладает широким кругом ассоциативных связей, расширяющих и углубляющих его конситуативное значение.
Упоминание страха перед небытием пронизывает ткань романа: «Под водой все страшно. Как только сделаю выдох, так мне становится страшно» [Хемингуэй 1987: 112]. Оттенки субъективных переживаний находят свое отражение в олицетворении, и в художественном пространстве это обращение объективируется в свойство времени: «Река может предать тебя и быть жестокой… Какой-нибудь ручей может стать твоим другом на всю жизнь… Но океан непременно должен обмануть, прежде чем он расправится с тобой» [Хемингуэй 1987: 74]. Что же такое небытие? Для автора это отчуждение от своего «Я», от своей личности. Последние секунды прощания с сыновьями, навсегда покидающими остров отца, просматриваются сквозь призму архетипа Воды, полностью уничтожающей живое пассивностью своего бытия – ее присутствие уже несет печать необратимой трагедии : «…остались только лица за стеклами небольших окошек, а потом лица, залитые водой, плеснувшей в стекла». В романе возникает образ ада, который не только линейно связан с водной стихией, но и является одним из устойчивых символов: он «не обязательно такой, каким описывал его Данте или кто-нибудь другой из великих» – ад может быть «милым твоему сердцу пароходом, увозящим тебя на восток, в страну, к которой ты всегда приближался, заранее предвкушая свой приезд туда» [Хемингуэй 1987: 93]. Символы здесь составляют единство прозрачного сознанию образа и стоящего за ним сокровенного и неэксплицируемого смысла, уводящего в бессознательные глубины психики [Юнг 1997: 337].
Как известно, Хемингуэй – мастер лаконичной формы, недосказанностей и незавершенностей. Но подобная краткость у писателя особого рода. Внешняя лаконичность фраз компенсируется за счет внутреннего содержательного и философского подтекста, что означает стилистическую и семантическую напряженность. Эта особенность «Островов в океане» в целом дает возможность каждому читателю по-своему взглянуть на все происходящее, найти свой смысл в словах и фразах: «…и открытое море, и длинные рифы с разбивающейся о них волной, и темный бездонный тропический океан за ними – все было сейчас так же далеко от него, как и вся его жизнь» [Хемингуэй 1987: 86].
Таким образом, речевая характеристика в романе Эрнеста Хемингуэя определяет экзистенциальный статус героя, а также приобретает множество значений, которые реализуются не только на разных уровнях произведения (события, переживания героев, их чувства и мысли), но и в сознании читателя, способного увидеть высказанные автором мысли, а также бесконечный объем того, что не запечатлено в слове.
Список литературы
1. Анастасьев, Н. А. Творчество Эрнеста Хемингуэя [Текст] / Н.А. Анастасьев. – М., 1988.
2. Хемингуэй, Э. Острова в океане [Текст] / Э. Хемингуэй. – М., 1987.
3. Юнг, К. Г., Франц, М.-Л. Человек и его символы [Текст] / К.Г. Юнг, М.-Л. Франц; под общ. ред. С.Н.Сидоренко. – М.: Серебряные нити, 1997. – С. 337-346.
При заимствовании материалов с сайта активная ссылка на источник обязательна.
© 2016—2024 "Хемингуэй Эрнест Миллер"