Эрнест Хемингуэй
Эрнест Хемингуэй
 
Мой мохито в Бодегите, мой дайкири во Флоредите

Камалян М.П. «Размышления» Марка Аврелия и «Старик и море» Эрнеста Хемингуэя: сравнительный анализ философских принципов

Американская литература: поэтика и дидактика. Материалы межвузовской научно-практической конференции, посвященной 100-летию профессору Н.И. Самохвалова - Краснодар: Кубанский гос. ун-т, 2015.

Более 26 столетий назад зародилась стоическая философия. Античные мыслители давно оставили наш мир, но их идеи продолжают жить в веках [3]. Вопросы, которыми задавались философы, по-прежнему волнуют людей. Каково предназначение человека? Чему он должен посвятить свою жизнь? Какими правилами следует в ней руководствоваться? Настоящим путеводителем в поиске ответов могут стать тексты, которым будет посвящена моя работа.

Марк Аврелий последний из плеяды великих цезарей Древнего Рима. Он жил на закате величия Римской империи и был представителем позднего стоицизма. Помимо прочего Аврелий известен и как создатель литературно-философского памятника "Размышления" [4]. Эрнест Миллер Хемингуэй американский писатель, журналист, лауреат Нобелевской премии, раскрывший свой литературный талант в первой половине 20 века [2]. Казалось бы, что может служить поводом к сближению этих выдающихся фигур? Несмотря на огромный разрыв во времени, оба автора (конечно, в особенной манере и соответствуя духу своего периода) говорят о близком. В поучении мы можем увидеть теоретический идеал стоика и достойного мужа вообще. На уровне наставлений, советов и афористичных высказываний создана определенная модель жизни и поведения. Эта теоретическая модель идеально накладывается на одно из лучших произведений другого автора Эрнеста Хемингуэя. Его творчество почти всецело посвящено войне. Ее леденящее дыхание чувствуется всюду. Одни герои погибают ради выполнения своей миссии, другие пытаются снять с себя оковы войны. Третьи далеки от вражеских канонад. Но, как ни странно, и последние ежедневно пребывают в незримой и не менее жестокой схватке. Эта схватка сама жизнь. Противоборство бесконечным ударам судьбы делает человека героем, не присуждая ему орденов и медалей. Оставаться спокойным и мудрым, неустанно двигаться вперед по предначертанной дороге, вот что есть достоинство. Этим качеством обладал тот, кому суждено было отправиться в открытое море и встретиться один на один со своей судьбой. Этот герой реализует на своем опыте те истины, которые проповедовал за сотни лет до того Марк Аврелий.

Что можно сказать о жизни Сантьяго, из повести "Старик и море"? Первым в сознании возникает определение "праведная"... И в этом нет никакой случайности. Если обратится за толкованием понятия к Аврелию, ответ расставит все на свои места. "Праведно, утверждает философ, это с любовью к тому, что уделяет судьба, раз природа принесла тебе это, а тебя этому" [1].

С первых страниц текста открывается нам путь этого человека. Он совершенно одинок. Минувшая его жизнь материализуется через портрет покойной жены. Но и тот давно аккуратно спрятан под последней, пожалуй, неистрепанной рубахой старика. Яркие вспышки, будоражащие сознание, возникают лишь в снах и воспоминаниях. Его постигают бесчисленные неудачи в промысле. Все давно перестали верить в него. Только все это отступает перед тем чувством, имя которому Смирение. Один при такой жизни исполнился бы жалостью к себе, другой завистью к людям, третий обидой и протестом к Богу. И только такой герой, как Сантьяго, может принять все, что ему уготовано, не ропща и не стремясь к большему. "Он был слишком простодушен, чтобы задуматься о том, когда пришло к нему смирение. Но он знал, что смирение пришло, не принеся с собой ни позора, ни утраты человеческого достоинства."

Быт, окружающий героя, доказывает умеренность его потребностей, почти киническую непритязательность. Все, что было в его хижине, это стол, стул, кровать, да еще выемка в полу для разведения огня. Голые пружины кровати укрыты лишь ворохом старых газет, а подушкой служат штаны. Одежда сплошь в заплатах. Как тут не вспомнить слова стоического учения: "Что плоть? Она грязь, кости, сплетение жил..." [1]. Если силен и велик дух, что за дело до его облачения? Ведь самая сложная часть работы над собой это усмирение своих страстей. А страсти не только от духа, но и от плоти. Подчинить второе первому — непростая задача. При этом Сантьяго испытывает к провидению редкую благодарность: каждый порыв ветра, раздувающий парус, каждая рыба, попавшая в сети, капля пресной воды в судне все принимается стариком как огромный дар. Эту черту выделяет и Аврелий, наделяя ею каждого достойного мужа своего времени. Быть благодарным за все, что тебе дано, не требуя большего. Возвеличивать уже имеющееся, ибо потерять его можешь столь же быстро, сколь и получил. Читатель мог бы пожалеть обреченного на подобное существование. Но в отношение героя появляются совсем иные чувства: восхищение, удивление, желание соответствовать. Трудности, выпавшие на долю Сантьяго, не ломают его жизнестойкости, но заставляют снова и снова начинать все с чистого листа, прокладывая путь сквозь тернии. Кажется, к нему, для него, о нем написаны строки "Размышлений": "Не бросать дело с брезгливостью, не опускать рук, если редко удастся тебе благополучие, но, сбившись, возвращаться снова и любить то, к чему возвращаешься!" [1] Словно прокручивая эти слова внутри, как мантру, он открывает глаза каждый раз задолго до восхода солнца, водружает на плечи свой крест, облаченный в форму мачты, и сходит с горы, чтобы пуститься в очередное плавание. Он не боится боли, считая ее естественной для мужчины. Ему чужды страх и уныние. Хладнокровие в нем достигло совершенной формы настолько, что не переросло в равнодушие: он умеет чувствовать и сочувствовать, но разум всегда берет верх над эмоциями, когда необходима ясность ума и трезвость мысли. То же утверждает и философ: человеку должно сохранять спокойствие и независимость перед игрой случая. Ему не следует глядеть ни на что, кроме разума, и всегда быть одинаковым при острой боли или в долгой болезни.

Поразительна особенная связь Сантьяго с природой и миром. Он любит все, что живет с ним под общим небом: питает нежную привязанность к летучим рыбам, слушает печальные крики птиц и тревожится о их трепетных крыльях, которым суждено нести свой груз в жестоком мире. Ни с чем не сравнимое существо для Сантьяго — это море, живое, трепещущее, наделенное душой и способное любить... La mar... "Он постоянно думал о море как о женщине, которая дарит великие милости или отказывает в них, а если и позволяет себе необдуманные или недобрые поступки, — что поделаешь, такова уж ее природа." [5, 7] Даже его воспаленные от солнца, доверчивые и любящие глаза полны моря. Не зря именно с ним сравнивает автор единственное, что навсегда осталось молодым в изрезанном морщинами лице.

Все, что происходит вовне, словно проникает в душу старика и снова выходит на поверхность, пройдя сквозь призму его созерцания. Так и прибой, омывая вечерний берег, несет ему знания о далеких землях и уносит с собой жар суши, собранный ею от палящего солнца. Из уст Сантьяго естественно и искренне звучали бы слова Аврелия: "Все мне пригодно, мир, что пригодно тебе. Ничто мне не рано и не поздно, что вовремя тебе. Все мне плод, что приносит твоя природа. Все от тебя, все в тебе, все к тебе. А я шествую в сообразии с природой, пока не упаду и не успокоюсь; отдам дыхание тому, чем дышу всякий день." [1]. Парадокс должен заключаться в сочетании безграничной любви к природе и столь чуждого этой любви ремесла. Оно вынуждает Сантьяго убивать то, что ему дорого. Невообразимо плыть под ослепительными лучами солнца, разглядывая переливы на чешуе летучей рыбы, и знать, что через несколько минут ты уничтожишь то, чем сейчас восхищаешься... Но в этой истории нет парадокса! Занятие старика не противоречит его восприятию мира. В нем нет пошлого азарта или погони за наживой. Здесь отражен лишь естественный порядок жизни, воспетый как одна из главенствующих идей стоицизма. Все находится во взаимозависимости, все вращается в едином круговороте. Каждое существо рождено в этот мир со своим предназначением. Ему суждено было родиться рыбаком, а рыбе стать его добычей, питать его, чтобы он, в свою очередь, отдал свою дань миру. Сантьяго любит дело своей жизни. Здесь, как нигде, явно величие природы и всего живого. Настоящий рыбак видит мощь и силу существ, обитающих в бескрайних просторах океана. Человек здесь не чувствует себя повелителем. У него нет под ногами суши, ему не на что опереться и некуда бежать от опасности. Здесь он и его добыча на равных. Они соперники, и побеждает всегда только один из них.

Эта нерушимая связь с мирозданием лишила его боязни перед происходящим в жизни и перед самой смертью. Конечность земного существования ужасает многих и порой доводит до отчаяния. Никто не знает, где оборвется его лента. Все дела и мысли оказываются ничтожными, если учитывать краткий срок их существования, ведь человек уходит и забирает с собой все, что успел совершить или только планировал. Но каким глубоким смыслом наполняется жизнь того, кто воспринимает себя как часть неделимого и бесконечного целого. Того, для кого мир это огромнейший совершенный механизм, в котором нет ни одной лишней детали. Более того, каждая из его составляющих имеет свое невосполнимое место. Элементы могут постоянно пополняться, но никогда не становятся лишними.

Прекрасно, что главные истины не просто живут в сознании одного героя, но и передаются тому, кто ему близок. Ведь нерушимое единство мира, о котором сказано ранее, первоочередно проявляется в отношениях между людьми. Как говорится в тексте Аврелия, "любое благо нам не в радость, если мы обладаем им в одиночку. Если бы мне подарили мудрость, но с одним условием: чтобы я держал ее при себе и не делился ею, я бы от нее отказался" [1].Маленький друг старика Манолин единственный, кто продолжает верить в него. Их объединяет какая-то особенная нить, подобная той, что возникла между духовным наставником и преданным последователем.

Но даже при таком мировосприятии неоднозначно отношения героя к религии. Из его уст слетают суждения о единстве мира, о цельности природы, но почти ничего — о их создателе. Скорее, он признает наличие судьбы и наряду с ней удачи, которая помогает в редких случаях побороть предопределенность событий. Так, редкие дни хорошего улова становятся символичными для него. Но всегда надеяться позволительно лишь на свой труд и опыт, а никак не на волю случая или Бога. Он считает слабостью для себя любое участие посторонних сил в его жизни. Ни о чем не просить, ничего ни от кого не ждать. Только ты и твой удел. "Я стараюсь не брать в долг. Сначала просишь в долг, потом просишь милостыню...", так говорит Сантьяго и так живет [5,4].

На мой взгляд, главная истина, которую можно вынести каждому из стоической морали, заключена в следующих словах Аврелия: "Человек должен быть похожим на утес, о который непрестанно бьется волна: он стоит, и разгоряченная влага затихает вокруг него. А он по-прежнему беспечален, настоящим не уязвлен, перед будущим не робеет"[1]. Таким и рисуется образ старика. Самая тяжелая борьба в его жизни развязывается в открытом пространстве океана: борьба с огромной рыбой, после борьба за нее с акулами, но и в том, и в другом случае борьба с собой. Нечеловеческое преодоление совершает рыбак, пытаясь заполучить свою главную добычу. Переступая через сострадание к погибающему от его рук существу, превозмогая усталость, он движется к своей цели. "Собирает всю свою боль, и весь остаток своих сил, и всю свою давно утраченную гордость и бросает их на поединок с муками" [5, 27]. Даже потеря орудий, помогающих защититься от акул, не заставляет его опустить руки. "Я буду сражаться с ними, покуда у меня есть весла, дубинка и румпель. Драться! Драться, пока не умру" [5, 28]. Но он не умирает. И не проигрывает. Его превосходство не требует доказательств. Волны бьются об утес, но он, величественный, по-прежнему возвышается над бескрайним простором океана.

М.П. Камалян

Примечания:

1. Библиотека Максима Мошкова [Электронный ресурс] Режим доступа: http://lib.ru/POEEAST/avrelij.txt

2. Грибанов Б. Эрнест Хемингуэй: жизнь и творчество. Послесловие // Хемингуэй Э. Избранное. М.: Просвещение, 1984.

3. Русская историческая библиотека [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://rushist.com/index.php/philosophical-articles/2403filosofiyastoikov

4. Русская историческая библиотека [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://rushist.com/index.php/greece-rome/2524imperator-mark-avrelij

5. Хемингуэй Э. Старик и море / Э. Хемингуэй. Новосибирск: Западно-Сибирское книжное издательство, 1982.




 

При заимствовании материалов с сайта активная ссылка на источник обязательна.
© 2016—2024 "Хемингуэй Эрнест Миллер"