Мендельсон М.О. Творчерческий кризис Хемингуэя в 1940-1953 годах
После 1940 г. начался новый, особенно сложный и трудный, период в творческой жизни писателя. За вторую половину своей творческой жизни Хемингуэй опубликовал гораздо меньше книг, чем в 20-е и 30-е годы. Резко сократилось и количество опубликованных им новелл, статей и т. д. Библиография, приложенная к книге К. Бейкера "Хемингуэй как художник", свидетельствует, что с 1923 по 1954 г. писатель напечатал примерно сто пятьдесят рассказов, статей и корреспонденций; из них после 1941 г. — одну седьмую часть. Это шесть газетных корреспонденций о положении на Дальнем Востоке, появившихся в газете "П. М." в июне 1941 г., шесть корреспонденций с фронтов второй мировой войны, опубликованных в журнале "Кольерс" во второй половине 1944 г., три корреспонденции из Африки, напечатанные в журнале "Лук" в начале 1954 г., несколько предисловий к разным книгам и только два рассказа (вернее, притчи): "Добрый лев" и "Верный бык" (они были напечатаны в журнале "Холидэй" в марте 1951 г.).
Во второй половине прошлого десятилетия Хемингуэй опубликовал еще несколько рассказов, в том числе "Нужна собака-поводырь" (1957), а также главы из книги "Опасное лето".
Таким образом, как новеллист и публицист Хемингуэй после 1941 г. выступал едва ли более активно, нежели как романист.
Позволим себе высказать предположение, что творческие трудности, которые испытывал Хемингуэй после 1940 г., были отчасти вызваны известным ослаблением его идейных позиций, которое дает себя чувствовать то тут, то там на страницах книги "По ком звонит колокол".
Притягательная сила самых высоких идей нашего времени выражена писателем достаточно ясно во многих произведениях, созданных в канун 40-х годов, — не только в рассказах, статьях, очерках, в "Иметь и не иметь", в "Пятой колонне", но также и в ряде глав сложнейшего его романа о гражданской войне в Испании. Однако годы поразительно быстрого и плодотворного идейного подъема Хемингуэя сменились периодом внутренней сумятицы. Тех попыток увидеть исторические перспективы, какими был отмечен путь художника во второй половине 30-х годов, теперь он уже больше не делал.
Трудности усугубились тем, что перед Хемингуэем, как и перед другими писателями, встала в ту пору необычайно сложная задача — до конца уяснить характер второй мировой войны и особенно смысл участия в ней Соединенных Штатов Америки. В свое время писатель глубоко осознал, что первая мировая война была бесполезной, ненужной, антинародной. Когда началась война против Франко, для Хемингуэя сразу же стал очевиден ее справедливый, антифашистский характер. Но что означала вторая мировая война, поскольку дело касалось Соединенных Штатов Америки?
Хемингуэй понимал, конечно, что Гитлер несет всему человечеству варварские порядки, что война против гитлеровской Германии и фашистской Италии — это борьба против сил жесточайшей реакции. Однако многое в самой Америке военных лет вызывало у него острое беспокойство, мучительные раздумья. И это, надо полагать, в какой-то степени задерживало обращение художника к военной теме (во всяком случае, завершение и опубликование его книги о второй мировой войне). Вспомним, что нечто подобное происходило тогда и с другими американскими писателями-реалистами, включая и таких плодовитых, как Стейнбек.
Однако еще на первом этапе военных операций Хемингуэй делал определенные усилия, чтобы разобраться в существе войны. Об этом говорит, например, его предисловие 1942 г. к антологии "Люди на войне". В статье Хемингуэя выражена ненависть к войне вообще и к тем политикам, чье "неумение управлять, легковерие, глупость, эгоизм и честолюбие" сделали, по мысли писателя, вторую мировую войну неизбежной.
Хемингуэй прямо говорит о вине, которая ложится на "Демократии" (т. е. на США, Англию и Францию), предавшие страны, "которые боролись или готовы были "бороться, чтобы война не начиналась".
Поскольку, однако, "война началась, — продолжает писатель, — нам остается одно — победить"; "единственное, что можно теперь сделать", — это "победить". Одновременно Хемингуэй считает нужным предупредить об опасности влияния "идей и идеалов фашизма" на американцев; он также подчеркивает необходимость дать свободу народам, которые "эксплуатируются или управляются" помимо их воли, и предупреждает о возможности разочарования народов России "в своих союзниках".
В статье Хемингуэя безусловно есть немало интересного и важного. А все же дает себя знать какая-то скованность.
Этому есть еще одна причина. В самом предисловии Хемингуэй мимоходом замечает, что, если во время войны создаются условия, лишающие писателя возможности "говорить правду в (печати", то пусть уж он лучше "пишет и не публикует". А если ему будет трудно заработать себе на хлеб, продолжает автор, то пусть займется какой-либо другой деятельностью.
Может показаться, что Хемингуэй имеет здесь в виду лишь трудности, испытываемые писателями из-за военной цензуры. Однако настойчивость и резкость, с которой он призывал писателей вовсе молчать, если нельзя сказать правду, наводит на мысль, что его смущало нечто иное.
Еще в середине 30-х годов автор "Снегов Килиманджаро" заметил, что богатым людям "удобнее", чтобы писатель "не работал". Видимо, вскоре Хемингуэй стал еще острее ощущать сложность положения, в котором находится в США художник, желающий говорить правду.
Во всяком случае совершенно очевидно, что обстоятельства, мешавшие американским писателям показывать жизнь со (всей правдивостью, не исчезли с окончанием второй мировой войны.
Скорее напротив. То, что говорилось в первой главе этой книги о положении литераторов в США в 40-х и 50-х годах, в определенной мере может быть отнесено и к такому прославленному мастеру, как Хемингуэй.
О тяжелом духовном состоянии писателя в годы войны и на протяжении многих послевоенных лет говорит хотя бы та, уже упомянутая многозначительная фраза, которую мы находим в его книге "Опасное лето". Касаясь периода с 1940 по 1953 г., Хемингуэй отмечает: "...для меня эти годы во многом были похожи на тюремное заключение, только не внутри тюрьмы, а снаружи".
При заимствовании материалов с сайта активная ссылка на источник обязательна.
© 2016—2024 "Хемингуэй Эрнест Миллер"