Эрнест Хемингуэй
Эрнест Хемингуэй
 
Мой мохито в Бодегите, мой дайкири во Флоредите

Париж времен Хемингуэя в картинах Коровина

"Ни в одном городе нет такой бездны кафе, и нигде художник не имеет перед глазами этой вечной борьбы искусственного света с небом, этих тонких, удивительно красивых желтоватых и голубоватых тонов, которые он наблюдает здесь". Эти слова о Париже сказаны русским художником Константином Коровиным, когда он писал свои знаменитые парижские бульвары.

До седых волос для всех он был не Константин Алексеевич, а Костик. Не только для близких: Серова, Левитана, Врубеля, Шаляпина, но и для кордебалета и хористок, для многочисленных друзей и приятелей. Умница, шутник, всегда источающий жизнелюбие и необыкновенное обаяние. Талантливый во всем, его невозможно было не любить, он и был всеобщим любимцем и баловнем.

Коровин писал портреты и пейзажи, натюрморты и жанровые картины, писал тундру и Крым, Норвегию и Испанию.

Кажется, он писал все, но, интересно, почти не писал городов. За исключением Парижа.

В то время, в первой четверти 20 века Париж был столицей художников. В нем легче думалось, понималось, осознавалось многое.

Париж он изображал так, что не знаю, кто из французов мог бы конкурировать с ним.

Ночь, бульвары, светящаяся реклама, уличное движение, все он умел передать, вкладывая в эти картины живое, яркое чувство Парижа.

Где бы Коровин не устраивался со своим мольбертом, всегда находилось несколько любителей живописи, которые стоя позади художника в полголоса обменивались замечаниями. Он дружелюбно откликался на эти неожиданные реплики. Был такой случай в Париже, вспоминает Константин Алексеевич: "Пишу и слышу, как за моей спиной один говорит другому по-русски: – Удивительно эти французские художники владеют колоритом. – Я в ответ тоже по-русски – И русские не хуже. – Немая сцена".

Париж, Константин Коровин
Париж, Константин Коровин
Париж, Константин Коровин
Париж, Константин Коровин
Париж, Константин Коровин
Париж, Константин Коровин
Париж, Константин Коровин
Париж, Константин Коровин
Париж, Константин Коровин
Париж, Константин Коровин
Париж, Константин Коровин
Париж, Константин Коровин
Париж, Константин Коровин
Париж, Константин Коровин
Париж, Константин Коровин
Париж, Константин Коровин
Париж, Константин Коровин
Париж, Константин Коровин
Париж, Константин Коровин

Кроме его друга Валентина Серова мало кто знал, что у беззаботного Кости семейные неурядицы, что в ранней смерти своего первого сына он винит себя. Не уберег, не позаботился. И это будет преследовать его всю жизнь. Его второй сын – инвалид, больна жена. В 20-е годы в Москве он был под угрозой остаться без мастерской и квартиры. От уплотнения не спасал даже охранный лист Наркомпроса. И Коровин, уже во времена Хемингуэя, согласился поехать со своей выставкой в Европу. Но его обманывают, картины крадут и он остается в Париже с 30 франками и двумя больными. Теперь он оказался в этом городе, как в капкане, в долгах, работая за бесценок, на все 15 лет, до конца дней.

Дочь Шаляпина, Ирина вспоминала:

"Это было в 1932 году в Париже. Я ездила на свидание к отцу и встретилась с Коровиным. Сырая комната, кровать задернутая пологом, несколько стульев. Константин Алексеевич заволновался, попросил сесть и стал вытаскивать этюды. То, что я увидела, было замечательно.

– Где писали?

– Это я по памяти пишу, это Россия.

– Константин Алексеевич, поедем в Москву, похлопочем, – он помолчал, вздохнул.

– Куда теперь? Кому я нужен? Руки трясутся. А ты кланяйся в Москве, и отвези мужичкам в Охотино крючки, поплавки.

– Так, ведь, я их, наверное, не увижу.

– Ну, все равно, отдай там кому-нибудь".




 

При заимствовании материалов с сайта активная ссылка на источник обязательна.
© 2016—2024 "Хемингуэй Эрнест Миллер"