Письмо Эрнеста Хемингуэя Джанет Фланнер

Джанет Фланнер. 8 апреля 1933 г, Ки-Уэст

Дорогая Джен,

<...> Мне очень нравилась Гертруда Стайн и бог знает, я был предан ей, пока она не ткнула меня в лицо с десяток раз. В нашу последнюю встречу она рассказала будто бы слышала об инциденте, некой истории, связанной с гомиками, достоверно доказывающей, что я - весьма странная особа. Я спросил: «Вы ведь знаете меня уже четыре или пять лет и верите этому? О, это все очень смутная история, ответила она. Очень смутная и в самом деле. Она не сказала, что это было. И насколько достоверной и второстепенной была информация. Бедный, старый Папа. Ладно, наверное, прочту в ее автобиографии, о которой Вы упомянули в Н. Йоркер. Меня никогда не колыхало, что она делает в постели или вне ее; она мне чертовски нравилась и я ей тоже. Но когда наступила менопауза, она стала ужасно патриотичной в вопросах секса. На первой стадии никто не был хорош, если не рассуждал как она. На второй стадии, всякий, рассуждавший как она, считался хорошим. На третьей стадии всякий мало-мальски приличный человек обязан был рассуждать как она. Патриотизм – громадный порок. Мейбл Додж – чертовски серьезная [в этом] соперница. Легендарная женщина в Америке – сплошная загадка, лотерея. Единственная возможность [узнать, что они думают], я полагаю, выяснить, что они собираются написать в своих мемуарах и ‘наградить‘ их ребенком. Фокус в том, что женщины, к которым, скажем, меня тянет, не пишут мемуаров. Большущая ошибка – повстречать когда-либо легендарную женщину в помещении. Чтобы вы не сказали, все подвергнется ошибочному толкованию. Добавлю сыну сентенцию: никогда не встречайся с женщиной где бы то ни было, кроме как на открытом пространстве, да еще приведи своих свидетелей. <...>

Я не прочел ни единой Вашей книги, мадам, но я очень вас люблю.

Хэм