Мендельсон М.О. Неопубликованные книги Хемингуэя
В безвременной смерти в начале 60-х годов Эрнеста Миллера Хемингуэя было нечто созвучное его произведениям. С трагической гибелью художника редкого дарования, гуманиста, страстно любившего жизнь, перекликается и трагедия, воплощенная в его книгах. Это трагедия миллионов жертв первой мировой войны; это трагедия "потерянности" тех, кто, много выстрадав на войне, с презрением отвернулся от фальшивых буржуазных ценностей, но не сумел воспринять верные, непреходящие идеалы; это трагедия Америки, которая, по словам писателя, была "хорошей страной", но превратилась "черт знает во что".
Внезапный уход Хемингуэя из жизни заставляет задуматься над трагическим началом, присущим не только его книгам, но и писательскому пути. Было бы неверно умолчать об этом. Напротив, поняв, что содействовало и что мешало труду Эрнеста Хемингуэя на том или ином этапе его творческого развития, — и особенно в 40-е и 50-е годы, — мы получим возможность яснее представить себе масштабы дарования этого художника слова, лучше поймем, в какой момент его сложной духовной, жизни смерть грубо заявила свои права.
Почти сорокалетний путь Хемингуэя в литературе распадается на два больших отрезка. Первый охватывает творческую жизнь писателя до 1941 г., а второй — это 40-е и 50-е годы. Самая ранняя книжка Хемингуэя "Три рассказа и десять стихотворений" появилась в 1923 г. Таким образом, первый отрезок несколько короче второго.
Между тем совершенно очевидно, что за последнее двадцатилетие Эрнест Хемингуэй опубликовал гораздо меньше произведений, нежели с 1923 по 1940 г.
В период между первой и второй мировыми войнами были созданы такие широко известные романы, как "И восходит солнце" ("The Sun Also Rises", 1926), "Прощай, оружие" ("А Farewell to Arms", 1929), "Иметь и не иметь" ("То Have and to Have Not", 1937), "По ком звонит колокол" ("For Whom the Bell Tolls", 1940), несколько сборников рассказов (Хемингуэй написал тогда больше пятидесяти новелл), повесть-пародия "Вешние воды" ("The Torrents of Spring", 1926), пьеса "Пятая колонна" ("The Fifth Column") и две книги очеркового и одновременно философского характера "Смерть после полудня" ("Death in the Afternoon", 1932) и "Зеленые холмы Африки" ("Green Hills of Africa", 1935).
В 20-е годы Хемингуэй напечатал полдюжины томов, не считая переизданий. С 1932 по 1940 г. он опубликовал примерно такое же количество новых книг. А с 1941 по 1949 г. писатель не издал ни одного нового крупного произведения. В 1950 г. вышла в свет повесть "За рекой в тени деревьев" ("Across the River and into the Trees", 1950) и два года спустя — "Старик и море" ("The Old Man and the Sea", 1952). Прошло восемь лет, прежде чем в журнале "Лайф" были опубликованы главы из следующей книги Хемингуэя — "Опасное лето" ("Dangerous Summer"). Завершить подготовку ее к печати писатель не успел.
Произведения 50-х годов обладают существенными достоинствами. И все же то обстоятельство, что за целых двадцать лет писатель выступил только с двумя законченными новыми книгами, не может не привлекать внимания.
Имеются, однако, сведения, что Хемингуэй оставил ряд больших произведений, которые он не торопился печатать. В беседах с советскими журналистами, состоявшихся года за полтора до смерти писателя, он упомянул, что в сейфах банков хранятся рукописи нескольких его романов.
Так, в статье "В гостях у Эрнеста Хемингуэя", опубликованной в начале 1960 г., корреспондент "Комсомольской правды" В. Машкин приводит следующие слова писателя: "Сейчас я работаю над маленькими рассказами и заканчиваю большой роман. Рукописи трех других романов хранятся в сейфе Национального банка". Корреспондент журнала "Огонек" Г. Боровик рассказал автору этих строк, что во время своей беседы с Хемингуэем, состоявшейся несколько позднее, он попросил его подтвердить сообщение, сделанное В. Машкину, и писатель повторил, что в банке хранятся рукописи трех его готовых книг.
Что это за книги?
Проблема неопубликованного литературного наследия Хемингуэя имеет, конечно, чрезвычайно важное значение для понимания творческой судьбы писателя в 40-е и 50-е годы. К сожалению, и сегодня нет возможности дать вполне определенный" ответ на этот вопрос.
Попытаемся все же свести воедино разрозненные сведения о неопубликованных произведениях Хемингуэя, содержащиеся в статьях и книгах литературоведов, писателей и журналистов, беседовавших или переписывавшихся с ним, в газетных интервью и т. п.
Американский критик Мальколм Каули сообщает, что еще до нападения японцев на Пирл Харбор Хемингуэй приступил к работе над романом о второй мировой войне. Писатель, однако, "не спешил закончить этот роман. К настоящему времени (т. е. к 1949 г., когда была написана статья Каули. — М. М.) у него набралось уже больше тысячи страниц рукописи...". Вероятно, Каули имел в виду ту же книгу, говоря далее, что, поселившись в Гаване в начале 40-х годов, "Хемингуэй стал писать новый роман и, если не считать перерывов, вызванных войной, работает над ним с тех пор".
В письме Хемингуэя к К. Симонову, относящемся еще к лету 1946 г., мы находим интересную ссылку на роман, над которым в ту пору работал американский писатель, — надо думать, что речь шла все о том же произведении. "...В оконце концов я снова взялся за перо, — сообщается в письме, — и дело пошло, но только и после 800 страниц рукописи романа я все еще не добрался до войны". По-видимому, работа над романом стала двигаться более медленными темпами именно с 1946 г. В статье Каули говорится, что в начале 1949 г. Хемингуэй даже решил "прервать работу над большим романом, чтобы создать, повесть "За рекой в тени деревьев". Писатель намерен, — продолжает Каули, — возобновить работу и над большой книгой".
Позволим себе высказать предположение, что говоря о рукописях, хранящихся в сейфах банков, Хемингуэй имел в виду, в частности, рукопись этого романа (завершен он или нет, неизвестно). Напрашивается также мысль, что повесть "За рекой в тени деревьев", в центре которой стоит образ офицера — участника второй мировой войны, тематически связана с "большим: романом", а может быть, даже составляет органическую его часть. Во всяком случае, имеются конкретные данные, свидетельствующие о том, что вторая повесть Хемингуэя 50-х годов,. "Старик и море" — это действительно фрагмент большого произведения, не опубликованного до сих пор.
В книге "Хемингуэй как художник" американский литературовед Карлос Бейкер рассказывает, что в письме, адресованном ему в начале 1951 г., автор повести "Старик и море" прямо назвал ее частью крупного произведения. Ссылаясь на Хемингуэя, Бейкер говорит: повесть "первоначально представляла собою заключительную часть (примерно одну шестую) романа, описывавшего морскую жизнь...". Нечто сходное сообщил в 1952 г. и Ф. Янг — другой американский исследователь, посвятивший Хемингуэю несколько работ. По словам Янга, Хемингуэй писал "чрезвычайно длинную книгу" о морской жизни, состоящую из "четырех отдельных книг". Одной из них, возможно, и была повесть "Старик и море".
Все это дает основания думать, что неизданное наследие Хемингуэя включает также книгу о "морской жизни".
Приходится добавить, что в статье о Хемингуэе, опубликованной уже после его смерти, К. Бейкер дает несколько иное представление о неопубликованных романах писателя. Он пишет: "Десять лет тому назад, весною 1951 г., он (Хемингуэй. — М. М.) сообщил автору этих строк о написанном им длинном романе с троякой тематикой, охарактеризованной как Земля, Море и Воздушное пространство". Роман, по сведениям того же Бейкера, уже был почти полностью отредактирован, и рукопись его автор передал на хранение в банк. Хотя в этой книге шла речь, в частности, о "Море", все же повесть "Старик и море" была создана, продолжает Бейкер, на основе другого произведения, а именно "части, посвященной морю, из книги, рабочее название которой было "Море как оно есть". Загадка, читаем мы дальше, осложняется еще и тем, что в 1953 г. в беседе с корреспондентами Хемингуэй сослался на "длинный роман" — первую из названных только что двух книг — как на своего рода конгломерат "трех отдельных произведений".
К числу неизданных книг Хемингуэя относилось также и произведение, о котором он незадолго до смерти рассказывал Г. Боровику. Советский журналист приводит следующие слова писателя: "И, кроме того, у меня лежит роман о Париже двадцатых годов. Я там жил тогда. О молодом писателе, который только-только начинает жизнь и творчество. Мне еще нужно "пройтись" по нему. Возможно, осенью будет напечатан". Летом 1961 г. Бейкер засвидетельствовал, что рукопись "романа" о Париже уже находилась в руках издателей.
Работа над данной книгой уже была закончена, когда в американской прессе появились первые публикации воспоминаний Хемингуэя о жизни в Париже 20-х годов. Вскоре, весною 1964 г., целиком вышло из печати долгожданное произведение покойного писателя, озаглавленное "Праздник, который всегда с тобой".
В известии, появившемся в газетах в конце 1963 г., говорилось (со ссылкой на вдову Хемингуэя Мэри) о том, что "завершенные", но не изданные работы Хемингуэя включают роман "о военных действиях в Карибском море во второй мировой войне" и книгу "об охотничьих экспедициях в Африке в 1953-1954 годах". Несколько позднее журнал "Ньюс уик" опубликовал интервью с Мэри Хемингуэй, в котором упоминались "20 килограммов неопубликованных рукописей" писателя и сообщалось, что роман "о подводной войне в Карибском море" предварительно назван "Морская погоня". В заключение журнал писал: "Итак, тайна последнего романа продолжает оставаться тайной...". В марте 1964 г. в беседе с корреспондентом "Огонька" вдова Хемингуэя сказала, что среди неопубликованного литературного наследия писателя "только один роман. Это эпическое произведение, которое охватывает значительный период времени, в том числе и годы второй мировой войны. "Старик и море" — составная часть романа".
В беседе с Г. Боровиком Хемингуэй упомянул, по словам корреспондента, и заканчиваемый им "роман" об "испанских корридах". Как видно теперь, речь шла о книге "Опасное лето".
В печати мелькали сообщения и о других неизданных произведениях Хемингуэя. Так, упоминалось, что еще в 20-е годы он написал семнадцать глав книги, которая должна была стать чем-то вроде современного "Тома Джонса" Фильдинга. В то время была создана только треть всего предполагавшегося объема романа (около десяти авторских листов). Однако мы пока не знаем, продолжал ли Хемингуэй работу над книгой в последние десятилетия своей жизни.
Итак, доступные нам данные показывают, что Хемингуэй работал в 40-е и 50-е годы не только над двумя изданными им при жизни повестями, но и над романами о "второй мировой войне" и о "морской жизни", над книгами о Париже 20-х годов ("Праздник, который всегда с тобой") и бое быков в Испании ("Опасное лето"), а возможно, и над другими крупными произведениями.
Когда все неопубликованные книги Хемингуэя станут, наконец, достоянием читателей, мы, разумеется, узнаем много нового о его духовной жизни в последние годы. Однако уже теперь напрашивается мысль, что вторая половина литературной жизни Хемингуэя была отмечена серьезными творческими трудностями.
Нельзя не задуматься над замечанием Стейнбека, сделанным им во время пребывания в Москве: "Я знаю очень хорошо жену Хемингуэя... У нее на самом деле осталось много рукописей. Конечно, рукописи — это еще не романы. Слышал я и о ...якобы (завещанных романах. Слышал это от самого Хемингуэя".
Напомним, что речь идет о книгах, созданных в течение двадцатилетия, которое было насыщено величайшими историческими событиями и охватило жизнь писателя в возрасте, примерно, от сорока до шестидесяти лет. Пришла как будто пора полной творческой зрелости Хемингуэя.
Нельзя, конечно, пройти мимо того обстоятельства, что активное участие Хемингуэя во второй мировой войне оставляло ему в первой половине 40-х годов не очень много времени для творческой работы. В американской печати появляются все новые сообщения о боевых подвигах Хемингуэя во время войны. Числясь всего лишь военным корреспондентом, он возглавлял группу французских партизан, дравшихся с немцами где-то к юго-западу от Парижа. "В то время, как армия Леклерка еще находилась на южном берегу Сены, — пишет Янг, — Хемингуэй участвовал в схватке возле Триумфальной арки". Однажды его чуть не предали военно-полевому суду за нарушение Женевской конвенции, запрещающей корреспондентам носить оружие.
Еще раньше, в начале войны, Хемингуэй предоставил в распоряжение американского военно-морского флота свою яхту, которая была переоборудована для борьбы с немецкими подводными лодками. Он сам нес службу на борту яхты в течение двух лет.
Добавим, что писатель был несколько раз ранен. "В эту войну, — говорится в уже упомянутом письме Хемингуэя Симонову, — у меня сильно пострадала голова (три раза) и меня мучили головные боли". В конце жизни писатель болел чаще прежнего и не раз попадал в авиационные и автомобильные катастрофы.
Тем не менее, нельзя сомневаться, что во второй половине 40-х, а также в 50-е годы Хемингуэй очень много работал за письменным столом. Небезынтересно, что врач, обследовавший Хемингуэя за несколько недель до его смерти, сказал, что он был практически здоровым человеком.
В "Зеленых холмах Африки" есть такие строки: "писать мне необходимо, потому что, если я не напишу какого-то количества строк, вся остальная жизнь потеряет для меня свою прелесть". Это было сказано в 30-е годы. Неутолимую жажду творческой деятельности писатель сохранял на протяжении всей своей дальнейшей жизни.
В упомянутой корреспонденции Г. Боровика о беседе с Хемингуэем приводятся любопытные данные, показывающие, какой строгой самодисциплине подвергал себя писатель: каждое утро он обязательно проводил несколько часов у своей рабочей конторки и тщательно учитывал ежедневную "продукцию".
Так как же складывалась творческая жизнь писателя в последние пятнадцать-двадцать лет его жизни?
Ответ на этот вопрос невозможно дать, исходя только из анализа известных нам немногочисленных произведений Хемингуэя 40-х и 50-х годов. Необходимо предварительно выяснить, как развивалось творчество писателя раньше и какие перемены наметились в нем к началу второй мировой войны.
При заимствовании материалов с сайта активная ссылка на источник обязательна.
© 2016—2024 "Хемингуэй Эрнест Миллер"