Анализ рассказа «Десять индейцев» Э. Хемингуэя
Есть у Хемингуэя небольшой рассказ "Десять индейцев" (1927). B нем описан один день из жизни любимого писателем героя — Ника Адамса. Ник — еще юноша. Он возвращается догмой из городка, где праздновал вместе с семейством Гарнеров Четвертое июля. На душе у него хорошо. Но дома отец неожиданно сообщает Нику, что любимая им девушка-индианка Пруденс неверна ему. Ник отказывается ужинать, плачет. "Мое сердце разбито, — подумал он. — Я чувствую, что мое сердце разбито". Утром, однако, когда Ник проснулся, "он долго лежал, прежде чем вспомнил, что сердце его разбито".
Вот и все как будто, о чем рассказывает читателю Хемингуэй. Но крохотная эта новелла западает в душу.
В художественном отношении "Десять индейцев" — произведение, весьма типичное для Хемингуэя. А это означает многое. Мы представляем себе все, что делал, видел, чувствовал герой новеллы с такой ослепительной ясностью, точно все это происходило на наших глазах или даже с нами самими. Дело, однако, не только в атмосфере достоверности изображенного. Автор "заражает" читателя стойким, неисчезающим поэтическим настроением.
Между тем тональность новеллы совсем не такова, — и это тоже весьма характерно для Хемингуэя, — как можно было бы ожидать, исходя из фактов, лежащих, так сказать, на поверхности рассказа. Хотя, услышав о вероломстве Пруденс, Ник чрезвычайно огорчен, "Десять индейцев" — это рассказ не о печальном, а скорее о радостном.
Чтобы заставить читателя ощутить это, требовалось большое и тонкое мастерство. А ведь рассказ "Десять индейцев" создает впечатление полной безыскусственности. На первый взгляд может даже показаться, что автор без отбора и особых размышлений запечатлел малозначительный эпизод из собственной жизни.
Автор описывает все "как было": и место действия, и последовательность событий. Он пишет, например, что, возвращаясь из города, Ник увидел с вершины холма "огни в Питоски, а там вдали, за Литль-Траверс-Бей, огни Харбор-Спрингс". Больше эти места в рассказе не упоминаются. Несколько раз Хемингуэй: говорит о том, что, возвращаясь домой, Ник и его друзья видели на дороге пьяных индейцев. Никакого отношения к переживаниям Ника это как будто не имеет.
Несмотря на сжатость повествования и почти полное отсутствие авторских комментариев (все это тоже характерно дли Хемингуэя), писатель заставляет нас постигнуть не только то, что находится на первом плане и сразу бросается в глаза (горе Ника, его разочарование), но и истинную сущность новеллы, выраженную как бы вторым планом. Хемингуэй внушает читателю светлое чувство. И он достигает своей цели не только заключительным замечанием, что Ник ушел позабыть о своей беде. Весь рассказ пронизан ощущением полноты и неугасающей прелести жизни.
Печаль противопоказана сердцу юного Ника. Все мрачное в конце концов оказывается нестойким. Мироощущение юноши выражено, в частности, в прямых его высказываниях: "Я прекрасно провел время", "Очень весело, па. Праздник был веселый", "Мне было очень весело". Как правило, верить декларациям хемингуэевских персонажей дело крайне рискованное, но на этот раз словами героя определена подлинная эмоциональная окраска рассказа.
Да, Пруденс повинна в коварной измене. Но мы чувствуем, что рана, нанесенная Нику, быстро и бесследно затянется. Ведь, автор вводит нас в атмосферу всеобщей доброжелательности, непринужденности, радостных чувств. Гарнеры — добрые, ласковые люди, которые с благодушным юмором относятся не только друг к другу и к Нику, но также и к индейцам, хватившим лишнего под праздник. Пусть Пруденс неверна, однако на свете, как бы говорит нам писатель, больше другого — преданности, верности, человеческой теплоты, желания помочь, приласкать, утешить. Даже проступок девушки — следствие не столько злого умысла, сколько легкомыслия, и этим, догадывается, читатель, он сродни поведению всех этих пьяных индейцев.
Важнейший источник присущего Нику, несмотря ни на что, жизнеутверждающего чувства — это царящее в его сердце веселое, горделивое сознание молодости и здоровья.
Почти ничто из этого не находит в новелле прямого выражения. Но целая система незаметных авторских "подсказок" ведет нас по пути, намеченному писателем. Заставляя нас необычайно отчетливо увидеть то, что видел Ник, когда он возвращался домой с праздника, Хемингуэй дает нам возможность воспринять и душевное состояние героя новеллы. Мы чувствуем, что Ника радует все: и нежная любовь миссис Гарнер к мужу, стыдлива прикрытая ревнивой насмешкой ("Мало у тебя в свое время подружек-то было!"), и дружба, соединяющая Джо Гарнерад с его сыном Фрэнком, и то, что Джо, оттаскивая в кусты заснувших на дороге пьяных индейцев, не сердится и почти не осуждает их, и чудесное ощущение, когда идешь босиком ночью,, и здоровое чувство голода ("Есть хочешь?" — "Еще как!").
Великолепно — скупо, сдержанно, а вместе с тем с полной, очевидностью — показана в новелле всеисцеляющая мощь природы. Ник уже знает о дурном поступке Пруденс, но, проснувшись ночью и услышав "шум ветра в кустах болиголова около дома и прибой волн о берег озера", он снова спокойно засыпает.
Вот почему возникающее в самом конце новеллы замечание, что сердце Ника было "разбито", звучит как ласковая шутка — совершенно очевидно, что герой рассказа "Десять индейцев" уже исцелен.
В этом скромном, но полном прелести рассказе о счастье быть человеком — особенно молодым человеком — на нашей, земле, в рассказе, где все естественно и зримо, главную роль играет, конечно, лирический подтекст.
И снова надо сказать, что это типичная черта писательской манеры Хемингуэя.
Однако есть в новелле нечто такое, что было вовсе не характерно для Хемингуэя тех лет. Рассказ "Десять индейцев" заслуживает внимания не только потому, что в нем выпукло проявили себя некоторые особенности хемингуэевского стиля, но и в силу своей исключительности, своего несходства по общей тональности с подавляющим большинством ранних — и не только ранних — произведений писателя. Своеобразие, уникальный характер рассказа позволяет полнее ощутить, что же было для Хемингуэя обычным.
Если основная окраска "Десяти индейцев" солнечно-светлая, то почти все рассказы и романы Хемингуэя 20-х (и тем более первой половины 30-х) годов выдержаны в иных тонах — темных, беспросветно трагических. Было бы неверно, разумеется, утверждать, что творчество писателя было все на один лад. Даже самые ранние его книги отличаются большим богатством эмоциональных оттенков. Но как мало среди них такого, что напоминало бы новеллу о полудетской любви Ника. В книгах. "В наше время" (1925), "И восходит солнце", "Мужчины без женщин" (1927), "Прощай, оружие!", "Победитель не получает ничего" (1933) автор, как правило, повествует о человеческом горе, о царящем в мире зле, о смерти, о людях, глубоко несчастных, обремененных непосильными тяготами и в лучшем случае способных — именно таков любимый герой Хемингуэя — с достоинством держаться перед лицом опасности, под ударами судьбы.
При заимствовании материалов с сайта активная ссылка на источник обязательна.
© 2016—2024 "Хемингуэй Эрнест Миллер"