Анализ рассказа «Дома» Э. Хемингуэя

Петрушкин А.И., Агранович С.З. «Неизвестный Хемингуэй. Фольклорно-мифологическая и культурная основа творчества», Самара: «Самарский дом печати», 1997.

В существующей критической литературе, повторим, установилось твердое мнение, что Кребс из рассказа Э. Хемингуэя "Дома" являет собой одну из модификаций героя «потерянного поколения». На первый взгляд это верно: Кребс — вчерашний фронтовик, добропорядочный пуританин из методистского колледжа в Канзасе, насмерть, травмированный войной, страхом. Сейчас, после возвращения домой, Кребс совершенно опустошен. Кажется, утрачено все: почтение к родителям, любовь к матери, вера в бога, желание делать хотя бы какую-то карьеру. И большинство критиков и литературоведов, верно отметив это, не замечают другого, того, что Гарольд любит вкусно и обильно поесть, привлечь к себе внимание откровенной ложью («Врал он безобидно, приписывая себе то, что делали, видели и слышали другие, и выдавая за правду фантастические слухи, ходившие в солдатской среде. Но в бильярдной эти выдумки не имели успеха. Его знакомые, которые слыхали обстоятельные рассказы о немецких женщинах, прикованных к пулеметам в Аргоннском лесу, как патриоты не интересовались не прикованными немецкими пулеметчиками и были равнодушны к его рассказам...» [1, 70]; Гарольд жаждет спокойного, уравновешенного существования.

Важно отметить и то, что война не вызывает у него отвращения и ненависти, как у всех «потерянных» — он смакует книги о вчерашней бойне, представляя себя сейчас «хорошим солдатом». «Он... предвкушал то удовольствие, с каким прочтет все действительно хорошие книги о войне, когда они будут изданы с хорошими, подробными картами. Только теперь он узнавал о войне по-настоящему. Оказывается, он был хорошим солдатом. Это совсем другое дело...» [1, 72].

И теперь кажется странным, что почти все исследователи творчества Э. Хемингуэя ставят знак равенства не только между Кребсом и Адамсом, но и Кребсом и Э. Хемингуэем.

Гарольд Кребс развенчивается не только на поверхностном, фабульном уровне. Отметим, что родственники и особенно младшая сестренка (чистое детское сознание) считают Гарольда героем. Но ведь настоящий герой, существо деятельное, энергичное, и это особенно четко зафиксировано в героическом эпосе, проявляет себя едва ли не прежде всего как продолжатель рода. Кребс не против поразвлечься любовью, но «у него не хватало ни энергии, ни смелости войти в тот мир (мир девушек — А. П., С. А.)... Ему нужна была женщина, но лень было ее добиваться... Он не хотел тратить время на ухаживание... дело того не стоило...» Человеческая ценность и жизненная состоятельность Кребса проверяются здесь эпическим идеалом, но писатель на протяжении нескольких страниц прямо-таки наталкивает читателя на мысль, что Кребс даже в этом существо несостоятельное, но не физиологически, а духовно.

Под стать Кребсу и два других персонажа — миссис и мистер Элиот, персонажи рассказов «Кошка под дождем» и «Не в сезон».

А.И. Петрушкин , С.З. Агранович - Дома. Анализ рассказа.

* * *

Еще один вариант анализа рассказа "Дома" Э. Хемингуэя:

Рассказ Эрнеста Хемингуэя «Дома» (ударение на первый слог) входит в сборник «Книга рассказов «В наше время», в которой каждая из пятнадцати глав состоит из одной миниатюры и не связанного с ней напрямую по тематике одного рассказа. Структура книги дополняется ещё двумя миниатюрами, расположенными по одной перед первой главой, и после последней, тем самым им отводится роль пролога и эпилога. Но, несмотря на то, что автор, таким образом, предлагает нам воспринимать весь калейдоскоп собранных в этот цикл разнообразных сюжетов как единое целое, мы рассмотрим рассказ «Дома» как отдельное произведение.

Рассказ предваряет миниатюра, в которой изображается человек сначала в чрезвычайно экстремальной ситуации – на поле боя, и затем после неё. Контраст ситуации подчёркивается контрастом поведения безымянного персонажа: боясь нежелательной смерти, он искренно молится, просит у бога спасения, обещая верно следовать праведному пути и проповедовать остальным о единственном боге – Иисусе. Волею Бога ли, волею случая, но солдат остаётся жив, и… все обещания забыты... Так или иначе, тема отрыва от веры (наряду с темой отрыва человека от традиционно сложившегося в обществе представления о поведении в семье, в социуме) продолжается и в рассказе «Дома».

В системе персонажей: центральный персонаж Гарольд Кребс, молодой американец, вернувшийся из Европы спустя какое-то время после окончания Первой мировой войны, противопоставлен всему остальному обществу, потому что он не находит себе в нём места.

Во-первых, потому что «к тому времени … героев уже перестали чествовать», так как «всем казалось, что смешно возвращаться так поздно, через несколько лет после окончания войны». Равнодушие общества к фронтовику подчёркивается и тем, что никому не интересны даже его рассказы о войне.

Во-вторых, юноша и сам не стремиться влиться в общество: он уже месяц как вернулся, но до сих пор не задумался о том, чем будет заниматься, между тем как его ровесники «устраиваются, все хотят чего-нибудь добиться». «Бог всем велит работать», - поучает Гарольда его мать, - «в царстве божием не должно быть лентяев». Но Кребс не относит себя к царству божиему, вера его пошатнулась, он даже не может молиться, когда его мать просит об этом.

В-третьих, молодой американец не стремиться реализовать себя не только как гражданин, но и как мужчина: несмотря на то, что девушки ему нравились, он лишь смотрел на них издалека, не решаясь подходить ближе, и уж тем более, завести знакомство. Их мир казался ему «слишком сложным», «у Кребса не хватало ни энергии, ни смелости войти в этот мир». С одной стороны, он «не хотел долго добиваться» женщины, «не хотел никаких уловок и ухищрений», «не хотел тратить время на ухаживание», «он знал, что не сможет проделывать всё, что полагается». А с другой стороны, он был убеждён, что «дело того не стоило». «Армия приучила его жить без этого». Ему хотелось, чтобы женщина «пришла к нему сама» (что было маловероятно в провинциальном городке Соединённых Штатов начала двадцатого века).

Очевидно, что бывший фронтовик не стремится играть по правилам мирного общества, из чего мы делаем вывод, что морально Гарольд ещё не готов осознать себя полноценным его членом. Хотя было бы несправедливо утверждать, что главный герой абсолютно пассивен, ведь он не отстраняется от людей полностью: он общается со знакомыми, с другими фронтовиками, регулярно ходит в библиотеку, играет в бильярд; но это становится не отдыхом, а лишь праздным препровождением времени, к которому у Кребса сложилось особое отношение, что мы видим в другой оппозиции:

Для Кребса время и пространство разделились на «до», «во время» и «после» войны. ДО ухода на фронт он учился в методистском колледже, ему не приходилось врать, «ему никогда не позволяли брать отцовский автомобиль», «стриженными ходили только маленькие девочки, а из девушек только самые бойкие». Гарольд Кребс постоянно возвращается в памяти ко времени ДО его ухода на фронт, и оно кажется ему далёким и утратившим «всё, что было в нём ценного».

В АРМИИ он научился не думать о женщинах, они приходили сами, и не нужно было об этом заботиться, «всё было просто», и ему «не хотелось уезжать из Германии». Из послевоенных книг Гарольд узнал, что «оказывается, он был хорошим солдатом. Это совсем другое дело».

«И всё-таки он вернулся». «И теперь, ПОСЛЕ ВОЙНЫ, машина была всё та же. В городе ничего не изменилось, только девочки стали взрослыми», но «мир, в котором они жили, был не тот мир, в котором жил он». Кребс возвращается в военное время при помощи книг. «Он читал обо всех боях, в которых ему приходилось участвовать».

Интересно проследить, как герой пытается отделиться от ставшего ему непонятного времени и пространства:

- дома, если он не находится в своей комнате, он огораживается газетой, которую читает во время еды;

- чтобы избежать общения с домочадцами, он ежедневно выходит из дома то в библиотеку, то в бильярдную, или просто полдня проводит за чтением книг о войне на крыльце дома. Стоить отметить, что крыльцо – это вообще некая пограничная зона: это уже не внутри дома, но и ещё не на улице (=территории общества);

- в общении с окружающими, Гарольд Кребс ограждается от собеседника то вынужденным, или спонтанным, но всегда ненавистным ему самому враньём, то общими фразами, но зачастую – всего лишь обрывистыми короткими ответами, или даже молчанием. В речи главного персонажа явно слышно не озвученное им желание дистанцироваться от всех и вся, включая свою семью.

Беспокойство матери и любовь Эллен, младшей сестры Гарольда, не трогают его. В порыве раздражения он даже напрямую заявляет о своей нелюбви и к матери, и ко всем в целом. Кребс понимает, что «глупо говорить так», и тут же извиняется, скорее, из чувства долга, так как чувствует при этом «тошноту и смутное отвращение. … Однако всё это нисколько его не тронуло».

Поведение молодого человека можно было бы объяснить каким-нибудь физическим недостатком или недугом, приобретённым героем во время войны, но нет, он абсолютно здоров физически. Причина кроется в состоянии духа героя, вернее, в надломленности его духа. Религиозные, общественные, семейные ценности его мира «до войны» перестали существовать для него, а новых ценностей в этом, ставшим ему незнакомом, мире он ещё не приобрёл. Вместо того, чтобы искать пути сближения с семьёй, Кребс предпочитает оградиться, отстраниться от неё. В результате, он решает уехать в другой город и там найти себе работу.

Автор напрямую не оценивает поступки своего героя, не анализирует пошагово весь его путь; напротив, Гарольд Кребс предстаёт перед читателем таким, как есть. Нет в рассказе и описаний войны ни такой, какой её видел герой рассказа, ни такой, какой она была для кого-либо ещё. Но мы видим, что человеку, побывавшему на войне очень трудно возвращаться к мирной жизни среди людей, большинство из которых не пережили такого опыта, и которые по этой причине не могут понять, что творится в душе этого человека. Физически он возвращается, но в своих мыслях он где-то ещё далеко от дома – там, где он был хорошим солдатом, где было просто строить отношения, потому что не нужно было врать и притворяться; в конце концов там, где он, возможно, был на своём месте.

Последнее предложение рассказа звучит неожиданно обнадёживающе: герой вдруг решает «сходить на школьный двор смотреть, как Эллен играет в бейсбол». Что это? Чувство долга, или очередной порыв противоречивого героя? Возможно, он чувствовал и понимал, что лишь «для двух младших сестёр он всё ещё был героем». Можно также предположить, что укор сестры (оставшийся без ответа), что Кребс её не любит, всё-таки был услышан. И если Гарольд Кребс всё-таки найдёт в себе энергии и смелости действительно прийти на школьный двор, может, с этого и начнётся его настоящее возвращение домой…

- разделение текста на две практически равномерные по объёму, но противопоставленные по стилю изложения части, с преобладающей повествовательностью в первой половине, и с двумя диалогами во второй половине,

- отрывистая речь главного героя, и противопоставленная ей речь матери Гарольда,

- использование преимущественно простых предложений, что придаёт тексту динамичность,

- многочисленные параллельные конструкции и повторы, применяемые для выделения какой-либо важной идеи,

- и прочие детали, характерные для поэтики Э. Хемингуэя, в данном анализе не рассматриваются.