Анализ рассказа «На сон грядущий» Э. Хемингуэя
В рассказе «На сон грядущий» (Now I lay me), художественно воссоздавая одно из самых ранних и самых тягостных воспоминаний своего, казалось бы, безоблачного детства, Э. Хемингуэй рисует с первого взгляда невинную картинку быта в тихом предместье маленького провинциального городка, уютно расположившегося среди лесов и озер. Отец героя рассказа, Ника Адамса, возвратившись с охоты, обнаруживает возле дома догорающий костер.
«— Что это такое? — спросил он.
— Я убирала подвал, мой друг, — отозвалась мать.
Она вышла встретить его и, улыбаясь, стояла на крыльце...
...Я пошел в подвал и принес кочергу, и отец стал тщательно разгребать золу. Он выгреб каменные топоры, и каменные свежевальные ножи, и разную утварь, и точила, и много наконечников для стрел. Все это почернело и растрескалось от огня. Отец тщательно выгреб все из костра и разложил на траве у дороги...
— Самые лучшие наконечники пропали, — сказал он».
Ник Адамс, раненный на войне, мучается бессонницей и, чтобы заснуть, чтобы забыть все ужасы, виденные до того, «как его оглушило взрывом и он почувствовал, как душа его вырвалась и улетела от него, а потом вернулась назад», воссоздает в своей памяти картины прежней жизни. И действительно, в рассказе как будто нет тех жестоких сцен, которые так часты в произведениях Э. Хемингуэя. Нет полей, усыпанных грудами гниющих трупов, по которым ветер несет неотправленные письма, развалин взорванных и разбомбленных городов, женщин, рожающих под обстрелом на дороге, и лишь защищающееся от назойливых образов разрушения и смерти сознание подымает из глубин памяти едва ли не самое страшное. Взгляд маленького Ника навечно зафиксировал костер, разведенный рукой пуританки, беспощадно уничтожающий память, культуру, историю. И потому костер, в котором горят, но не сгорают памятники культуры индейцев-«язычников», становится моделью мира, где деструктивные силы противостоят творчеству, смерть — жизни, а народное сознание — безумству современности.
Нужно отметить, что ни сам рассказ, ни сама эта важнейшая для понимания эволюции сознания писателя и истоков его творчества сцена не вызывали интереса исследователей и не подвергались анализу. И это не случайно, ибо все творчество Э. Хемингуэя обычно осмысливалось и трактовалось с точки зрения «потерянности», когда главным считался поиск личностью, травмированной войной и утратившей идеалы, своего места во враждебном и чуждом мире. Отсюда, вероятно, столь пристальный интерес литературоведов к хемингуэевскому герою. Действительно, книги Э. Хемингуэя сразу же привлекают внимание своим героем — ярким, мужественным, своеобразным. Это — герой своего времени. Исследователи посвятили ему немало страниц; они пытались его по-разному классифицировать, объяснять с социальной ли, с психологической ли точки зрения, более или менее удачно соотнося с эпохой, в которую он жил, боролся и умирал. Но еще не делалось целенаправленной попытки взглянуть на объект художественного исследования американского писателя с точки зрения «большого времени» (М. М. Бахтин).
При заимствовании материалов с сайта активная ссылка на источник обязательна.
© 2016—2024 "Хемингуэй Эрнест Миллер"