Эрнест Хемингуэй
Эрнест Хемингуэй
 
Мой мохито в Бодегите, мой дайкири во Флоредите

Гальперин И.Р. – Текст как объект лингвистического исследования (отрывок)

Гальперин И.Р. – "Текст как объект лингвистического исследования", Изд. 4-е, М: КомКнига, 2006

Рассматривая категории текста как категории грамматические, приходится, однако, признать, что не все они присущи любому тексту и не всегда осознаются как наличествующие даже там, где они обязательны. Так, например, модальность текста в произведениях Хемингуэя едва ли не сведена к нулю, хотя, с нашей точки зрения, всякая эмотивная проза не свободна от субъективно-модального параметра. Требуется значительная доля осведомленности читателя в средствах художественной изобразительности, чтобы увидеть в прозе Хемингуэя субъективно-оценочные характеристики персонажей, выявляющие отношение автора к этим персонажам, событиям, действиям и пр.1 Другие категории текста, как ретроспекция/проспекция, подтекст, являются факультативными и свойственны лишь определенным типам текста.

Для распознания той или иной категории в тексте нужно остановиться на одной психолингвистической проблеме, без решения которой многие понятия теории текста не получат достаточно аргументированного освещения. Это восприятие текста, которое тесно переплетается с общей теорией коммуникации. Многие привыкли читать письменный текст с целью схватить содержание. Иными словами, читатель старается уловить смысл сказанного в отдельных частях текста и из этих смыслов улавливает общее содержание текста, но и это требует от него накопленного опыта, который подсказывает ему основную идею произведения, его содержательно-концептуальную информацию (СКИ).

<…>

Однако часто в диалоге просвечивает СКИ и не только эксплицитно выраженная. Характерны в этом отношении диалоги в рассказах Э. Хемингуэя. Так, в рассказе "Белые слоны" диалог между молодым человеком и девушкой раскрывает подтекст, а именно нежелание молодого человека связать свою судьбу с судьбой девушки, ожидающей от него ребенка. Это та СФИ (Содержательно-фактуальная информация), которая нацелена на СКИ. Рассуждения, наоборот, чаще всего насыщены содержательно-концептуальной информацией.

Автор в них придерживается той векторной направленности, которая вытекает из его основного замысла.

<…>

Диккенс, как известно, рисует свои персонажи в основном двумя красками — черной и белой. Крошка Доррит — ангел во плоти. Урайя Хипп — исчадие ада. Хемингуэй, напротив, предоставляет читателю право самому составить мнение о нравственных качествах своих героев. И все же в его произведениях опосредованно проявляется авторское отношение к персонажам. В упомянутом уже рассказе "Белые слоны", когда юноша уговаривает девушку избавиться от их будущего ребенка, характер повторяющихся слов и выражений молодого человека достаточно четко определяет отношение к нему автора. Можно высказать сомнение в правильности такого вывода, ведь создавая положительных и отрицательных героев, авторы не обязательно выражают свои симпатии и антипатии. Здесь нет нужды пересказывать многочисленные литературоведческие теории о путях и способах выявления роли личности автора в его творениях. И тем не менее понятие текстовой модальности будет раскрыто не полностью, если в процессе анализа текстообразующих факторов не учесть коммуникативной направленности отрезков текста. Отношение читателя к персонажам произведения — результат сопереживания: явными или скрытыми путями у него возникает представление оценочного характера, в большинстве случаев вызванное отношением самого автора.

Конечно, читатель со сложившимися эстетическими вкусами, критическим умом может подвергнуть переоценке такое отношение к героям произведения. Это не снимает, однако, самого наличия субъективно-оценочной текстовой модальности.

<…>

Другой пример литературоведческого анализа. Н. Анастасьев приводит слова И. Кашкина, характеризующего творчество Хемингуэя:

"В нем, — пишет И. Кашкин, — нет недоверия и презрения к человеку. Он любит и по-своему жалеет своих героев... он желает для них того, что обозначает как "good luck", то есть хочет для них настоящей, хорошей жизненной удачи, а вместе с тем трудовой, трудной, пусть даже и трагической судьбы"2.

И. Кашкин, как многие литературоведы, дает оценку творчества Хемингуэя без конкретного анализа языка писателя. С моей точки зрения, без такого анализа нельзя адекватно описать особенности стиля писателя.

И.Р. Гальперин



 

При заимствовании материалов с сайта активная ссылка на источник обязательна.
© 2016—2024 "Хемингуэй Эрнест Миллер"