Выбрал ли Хемингуэй Кубу из-за любви к Испании?

Кубинский критик Эдмундо Десноэс в эссе "Последнее лето" выдвинул мысль о том, что есть определенная связь между пребыванием Хемингуэя на Кубе и его общеизвестным преклонением перед Испанией. Десноэс считает, что писатель перебрался на Кубу, бывшую испанскую колонию, потому что здесь сохранился язык и частично культура метрополии. Куба оказалась идеальным местом для американца, любящего Испанию. Однако эта гипотеза опровергается самим творчеством писателя. Филип Роулингс, вспоминая в "Пятой колонне" начало своей революционной деятельности, признается, что до приезда в Испанию он побывал на острове: "Вы когда-нибудь бывали на Кубе?.. Там я втянулся в это... Понимаете, кое-кто по неосторожности стал доверять мне. И может быть, именно потому, что это было неосторожно, мне пришлось научиться оправдывать доверие. Знаете, ничего особенного, но просто в известной степени оправдывать доверие. Ну, потом так оно и выходит. Тебе доверяют кое-что, и ты все делаешь как следует. А потом начинаешь верить в это. Кажется, я не очень хорошо объясняю".

Влияние кубинской действительности на становление Хемингуэя принесло свои плоды. Он познакомился с работой подпольных организаций. Благодаря приездам на Кубу в начале 30-х годов в качестве любителя ловли агухи ему удалось собрать материал о борьбе против диктатуры Мачадо. В той же пьесе "Пятая колонна" упоминается профашистская организация "АБЦ", а немного дальше и уже в другой тональности Филип Роулингс, находящийся в осажденном Мадриде, снова говорит о Кубе и ее прелестях: "А ездила ли ты когда-нибудь в Гавану, потанцевать субботним вечером в "Сан-Суси", под королевскими пальмами? Они совсем серые и высятся точно колонны, и всю ночь напролет там играют в кости или в рулетку, а утром едут завтракать в Хайманитас. И все друг друга знают, и от этого очень весело и приятно".

Вот и Мама в "Зеленых холмах Африки" распространяется по поводу того, что она, как ей представляется, познала на Кубе: "А на Кубе вы революцию видели? — С самого начала. — Ну и как? — Великолепно. А потом — отвратительно. Вы не поверите, до чего отвратительно. -Перестаньте, — сказала Мама. — Все это я и сама знаю. Когда в Гаване началась стрельба, я спряталась за мраморным столиком. Они мчались на машинах и палили во все стороны. Я прихватила с собой рюмку виски и была очень горда тем, что не забыла про нее и не расплескала ни капли. Дети сказали: "Мама, можно нам выйти вечером поглядеть, как стреляют?" Революция до того их взбудоражила, что нам пришлось прекратить всякие разговоры на эту тему".

Несмотря на поверхностное суждение о революционном процессе, очевидное из приведенных слов, привлекает внимание то, что Хемингуэй, создавая "Зеленые холмы Африки", признает факт революционных взрывов в различных странах: в Турции, в Испании, на Балканах. Однако он считает их следствием человеческих ухищрений, от которых художник должен держаться подальше. Опыт, приобретенный им в республиканской Испании, заставит его изменить свою точку зрения. Он поймет, раз и навсегда, что революция никогда не бывает случайной.

"Хемингуэй на Кубе" - Норберто Фуэнтес