Эрнест Хемингуэй
Эрнест Хемингуэй
 
Мой мохито в Бодегите, мой дайкири во Флоредите

Грегори Хемингуэй - "Папа. Личные воспоминания" (часть 1)

«В 30-е годы, еще до того, как мои родители развелись, весну и начало лета мы иногда проводили на Бимини, небольшом островке в группе Багамских, в сорока семи милях к востоку от Майами. Бимини расположен на восточной границе Гольфстрима... Отец всегда представлял себе это течение большой рекой... протянувшейся от Саргассова моря до Англии и приносящей тепло и пищу всему, с чем она соприкасается... Вся наша семья — мама, мои братья Джек и Пэт, которым тогда было 14 и 9, я сам могли путешествовать на папином прогулочном катере «Пилар». «Пилар» — посудина, «построенная по папиному заказу», под чем, как я вскоре понял, понималось «судно, приспособленное для рыбной ловли, не для праздных прогулок»... Доставать тунца Папу учил Майк Лернер... «Эрнест, эту рыбу вытаскивай сразу... нужно успеть до того, как акулы почувствуют запах крови... Никому еще в этих водах не удавалось вытащить целехонькую рыбину». В тот вечер в одном из баров Билл Лидс, закоренелый пьяница и опытный рыбак, задал, наконец, Папе вопрос, который волновал всех с момента его приезда. «Эрнест, ты действительно думаешь вытащить целую рыбу?» «Сомневаюсь, Билл. Но попытаться можно, Завтра мы это и сделаем».

На следующее утро мы поднялись чуть свет... Ночью начал дуть сильный ветер, и пока мы преодолевали прибой и выходили в Гольфстрим, океан вскипал белыми барашками... Вскоре я скорчился пополам, и в тот день так и не смог принять вертикальное положение. Все время словно спал, очнувшись только, когда принесли обед, что делалось из добрых побуждений, но казалось тогда актом намеренной жестокости. Первые несколько раз, когда мне — еще в Ки-Уэсте — становилось плохо в море, Папа возвращался и высаживал меня на берег. Но я понимал, что в этом есть что-то недостойное... Я был преисполнен решимости не отступать, кажется, уже тогда я пытался подражать твердости характера моего отца.

В себя пришел, когда вечером мы стали у причала. С трудом преодолев ступеньки, ведущие на палубу, я обнаружил там картину всеобщего ликования... Вокруг огромнейшей рыбы, каких я еще не видел, на причале толпилась половина населения Бимини... Все поздравляли папу. Майк говорил, что это выдающееся событие, которому суждено будет сыграть большую роль в истории хозяйства Бимини — рыболовы теперь знают, что тунца можно достать из воды целехоньким. Старина Майк, ему чужд был эгоизм, ради благополучия островитян он готов был на раздел своего рая с пришельцами...

Чтобы оживить скучное царство Бимини, а также по другим причинам, о которых Папа, возможно, даже не задумывался, он организовывал боксерские бои, проводившиеся каждый субботний вечер. Любому из местных жителей, кто продержится против него три раунда. Папа обещал выплатить сотню долларов. Папа рассказывал мне, что как только весть об этом разнеслась по Багамам, на причале стали появляться чернокожие гиганты, прибывавшие иногда даже с далекого Нассау. Они ждали, пока он вернется с рыбалки, подходили и говорили: «Г-н Эрнест, я хотел бы драться с вами в эту субботу». Может быть, это так и было, может быть, это было почти так. Мой отец имел обыкновение приукрашивать даже лучшие из действительно случавшихся с ним историй.

...В субботу вечером вокруг площадки собиралась огромная толпа, и распорядитель из местных представлял боксеров. «В этом углу, в белых трусах, гроза Багамов, ужасный Боб-Забияка, он весит почти 250 фунтов». Чернокожего боксера приветствовали шумными криками, и кто-нибудь воодушевлял его, не особенно азартно: «Задай-ка, Боб, этому господину», «А в этом углу, в черных трусах, непревзойденный, непобедимый в последних десяти матчах на звание абсолютного чемпиона Бимини, этот миллионер-повеса и спортсмен, г-н Эрнест Хемингуэй». Толпа приходила в неистовство. «Кончай его, г-н Эрнест, кончай. Пусть черномазого отправят назад в Нассау в упакованном виде. Прикончи его». Боксеры выходили на середину площадки и пожимали друг другу руки в перчатках. Папа накосил внезапный удар, его левая бьет тяжело, потом в ход идет правая — Боб-Забияка, не ожидавший такого начала, уходит в глухую защиту... Толпа скачет, вопит — боже, Папа наносит удары с такой быстротой, что я перестаю их замечать. Потом сильнейший в челюсть и — «Боб на полу, дамы и господа, Забияка-Боб на полу, и вряд ли он успеет вовремя подняться». Судья, жестикулируя, считает. Все кончено. Ну как, вроде похоже на правду... Но бои с роскошным по тем временам призом в сотню долларов все-таки действительно происходили.., И знаете, это ведь непросто — бросить вызов целому острову, а по сути всем Багамам, вызов побить любого и сделать это до конца третьего раунда…»




 

При заимствовании материалов с сайта активная ссылка на источник обязательна.
© 2016—2024 "Хемингуэй Эрнест Миллер"