Воспоминания Михаила Кольцова о Хемингуэе

Михаил Кольцов (отрывок из книги "Испанский дневник")

Линия пересекает город, усталый, продырявленный артиллерией, замусоренный, холодный, прекрасный. В сумерках, под дождем, в глухих орудийных раскатах он живет своей особенной, неповторимой жизнью, с трех сторон окруженный врагом. Женщины в черных шалях жмутся вдоль стены — очередь на оливковое масло.

На толкучем рынке Растро торгуют зажигалками, гребешками, ломаной мебелью (на растопку), золотым шитьем с придворных мундиров, сапожной мазью, старыми толедскими шпагами. Прямо напротив возвышается острый холм — Гора ангелов. С нее фашистские батареи дают каждые полчаса по выстрелу — иногда по толкучке, а чаще по центру города.

Во всей огромной гостинице «Флорида» остался один жилец — писатель Хемингуэй. Он греет свои бутерброды на электрической печке и пишет комедию. Вчера снаряд в который раз попал во «Флориду» и не разорвался; молоденькая уборщица принесла гранату и с некоторым беспокойством сказала: «Она еще совсем живая».

<…> После горячих дней у Гвадалахары - полное затишье. Войска отдыхают. На фронте появились экскурсанты - делегаты, писатели, журналисты из Валенсии, Барселоны, Парижа, Лондона и даже Нью-Йорка. Они разъезжают по недавним полям битвы, осматривают ее следы, фотографируют огромные склады снаряжений, отобранных у итальянцев, беседуют с пленными, собирают себе на память итальянские сувениры.

Эрнест Хемингуэй приехал сюда, большой, неладно скроенный, крепко сшитый {16}. Он облазил все места боев, побывал и подружился с Листером, с Лукачем; он сказал мне, медленно и вкусно проворачивая испанские слова:

- Это настоящее поражение. Первое серьезное поражение фашизма за эти годы. Это начало побед над фашизмом.

- Да, - сказал я скромно, - пока еще только начало.

Меня рассмешила эта собственная скромность. За ней пряталось невероятное хвастовство. Побили все-таки! Побили как миленьких, как говорит Лукач. Я увидел это. Дождался. Начал с автобусов под Талаверой, миновал черные дни Толедо, стыд Аранхуэса, трагедию брошенного Мадрида, отчаяние борьбы у мостов, тяжелую, кровавую школу Араваки и Махадаонды, муки рождения новой армии у Лас Росас, большую харамскую битву, чтобы увидеть победу над солдатами Муссолини. И Мигель Мартинес, пришедший сюда со старым, юношеским опытом гражданской войны, заново проверил, умножил, оплодотворил его в этих первых траншеях всемирной схватки с фашизмом.

- Пока еще начало, - повторил я. - Еще будет много впереди, и плохого и хорошего.

- Я то же думаю, - сказал Хемингуэй и насупился.

***

Пребывание Хемингуэя в Испании во время народно-революционной войны дало материал для написания романа "По ком звонит колокол". Эта книга и поныне считается одним из наиболее популярных антифашистских романов в мире. Под именем корреспондента "Правды" Каркова в нем выведен М. Е. Кольцов.