Эрнест Хемингуэй
Эрнест Хемингуэй
 
Мой мохито в Бодегите, мой дайкири во Флоредите

Стихи посвященные Хемингуэю (Р. Рождественский, Е. Евтушенко, Б. Ахмадулина)

Роберт Рождественский - Памяти Хемингуэя


Уходят,
    уходят могикане.
Дверей не тронув.
Половицами не скрипнув.
Без проклятий уходят.
Без криков.
Леденея.
Навсегда затихая.

Их проклинали
      лживо,
хвалили
лживо.
Их возносили.
От них отвыкали...
Могикане
удивлялись и жили.
Усмехались и жили
могикане.
Они говорили странно,
поступали странно.
Нелепо.
    Неумно.
      Неясно...

И ушли,
не испытав
     страха.
Так и не научившись
бояться.
Ушли.
Оставили
    ветер весенний.
Деревья,
посаженные своими руками.
Ушли.
Оставили
    огромную землю,
которой очень нужны
могикане.

Евгений Евтушенко - Встреча в Копенгагене

...И вдруг он появился — тот старик
в простой зелёной куртке с капюшоном,
с лицом, солёным ветром обожжённым.
Верней, не появился, а возник.

Он шёл, толпу туристов бороздя,
как будто только-только от штурвала,
и, как морская пена, борода
его лицо, белея, окаймляла.

С решимостью угрюмою, победною
он шёл, рождая крупную волну
сквозь старину, что под модерн подделана,
сквозь всяческий модерн под старину.

...С дублёными руками в шрамах, ссадинах,
в ботинках, издававших тяжкий стук,
в штанах, неописуемо засаленных,
он элегантней был, чем все вокруг.

Земля под ним, казалось, прогибалась —
так он шагал увесисто по ней.
И кто-то наш сказал мне, улыбаясь:
«Смотри-ка, прямо как Хемингуэй!»

Он шёл, в коротком жесте каждом выраженный,
тяжёлою походкой рыбака,
весь из скалы гранитной грубо вырубленный,
шёл, как идут сквозь пули, сквозь века.

Он шёл, пригнувшись, будто бы в траншее
шёл, раздвигая стулья и людей.
Он так похож был на Хемингуэя...
А после я узнал, что это был Хемингуэй.
1960

Белла Ахмадулина - Хемингуэй

1

В стране, не забывающей Линкольна,
В селе, где ни двора и ни кола,
Как женщина, печальна колокольня.
По мне, по мне звонят колокола.

По юношам, безвременно погибшим
На этой победительной войне,
По женщинам, усталым и поникшим,
И всё-таки они звонят по мне.

По старикам, давным-давно усопшим,
По морякам, оставшимся на дне,
По мумиям, загадочным, усохшим,
И всё-таки — по мне, по мне, по мне.

2

Прекрасен не прекрасной синерамой
Тот алчный и надменный материк,
А тем, что бородатый, синеглазый
Вдоль побережья шествует старик.

О, эта чистота на грани детства
И равенство с прохожими людьми!
Идёт он лёгкой поступью индейца
И знает толк в охоте и в любви.

К большим ступням он примеряет ласты,
И волны подступают к бороде,
И с выраженьем мудрости и ласки
Смеётся он, ступает по воде.

О, президентов выборы и крики!
Как там шумят и верховодят всласть…
И всё же книги — как над нами книги
Неумолимо проявляют власть!

Над миром простирается защита,
Защита их отцовской доброты.
Стоит охотник и солдат. Зашита
Его одежда. Помыслы чисты.

И, многоопытный свидетель века,
В том звоне различает он опять:
О, не обидь, несчастье, человека,
Не смей его у женщины отнять!

В тревоге неумолчной, сердобольной
Туда, к вершине солнца и дождей,
Восходит этот гомон колокольный,
Оплакивая горести людей.

Белла Ахмадулина - На смерть Э. Хемингуэя

Охотник непреклонный!
Целясь,
ученого ты был точней.
Весь мир оплакал драгоценность
последней точности твоей.




 

При заимствовании материалов с сайта активная ссылка на источник обязательна.
© 2016—2024 "Хемингуэй Эрнест Миллер"